«Получить всё сейчас и очень быстро» — первый главред Vogue Russia Алена Долецкая о том, почему в моде стало меньше искусства

Алена Долецкая — журналист, переводчик, креативный консультант и первый главный редактор Vogue Russia и Andy Warhol's Interview Russia. 

В подкасте Соколовского Долецкая ответила на вопрос, обманывает ли глянец читателей, порассуждала о том, как в России изменилось отношение к моде за последние 10 лет и почему в индустрии стало меньше искусства. 

В чем идея глянца

Алена Долецкая рассказала, что находится на страницах глянцевых журналов, и насколько эта картинка утрирована:

«Vogue — это не журнал, а эстетика бытия. Нашей задачей было принести в Россию совершенно новый уровень размышления о красоте. Мы никому не говорили: делай так. Потому что предписания, особенно в России, рождают обратную реакцию. Мы не хотели никогда никому ничего навязывать. Ты открыл, посмотрел, тебе понравилось, вдруг надышался какой-то красотой, которую ты не можешь позволить себе сегодня. Будешь ради нее биться, искать себя, получать образование и зарабатывать деньги — это твой выбор, что очень важно понимать».

Как мода отражает социум 

Культура, общественные веяния и мода неразрывно связаны между собой. Мода выступает в роли некого посредника и вбирает в себя то, что происходит вокруг:

«Это, конечно, социум. Он диктует очень жесткие законы, и мода пытается не успеть, а чуть-чуть толкнуть вперед. Мода — это удивительной красоты зеркало, потому что она зеркалит то, что происходит в обществе, но всенепременно пропускает через себя, через талант креативного директора и людей, которые вокруг, выдает нам те вещи, на которые мы говорим: “Вау”».

Как поменялось отношение к моде

Сейчас человек переместился в быструю, мобильную эру. И то, как мы коммуницируем с медиа, сильно влияет на нашу культуру. Долецкая рассказала, что, на ее взгляд, за 10 лет изменилось в моде и отношении людей к ней:

«В работе с ребятами, которым 20+ лет, мне очень нравится скорость, небоязнь распоряжаться сетью так, как хочется. Не быть ведомыми сетью, когда они подчиняют ее себе в лучших проявлениях. 

Что с этой скоростью пресловутой — она привела к некоторым обратным вещам, которые меня пугают. Это желание получить все сейчас и очень быстро. Приведу пример из индустрии моды у нас в стране: “Мы быстренько мудбордик из пинтереста склеим, возьмем 5 человек, помешаем там, подрежем так… Ну и нормально. Застилизовала и плюнула”. В этом нет рукоделия, искусства, полета, свежего дыхания. Не всегда быстро — это хорошо».

России не хватает талантов

В Италии и Франции одежда создается поколениями — красота будто вшита в их культурный код. В России дела обстоят намного сложнее, и вот почему:

«Все, что произошло после 1917, нарушило логику того, как создается мода. То, что мы с вами можем произнести фамилии Зайцева, Юдашкина, говорит только о том, что это были люди-исключения. Так придумалось им, получилось сквозь невероятное количество усилий. Легкая промышленность была заточена на массовую одежду, ГОСТы. Всего этого мы не увидели, никакой тонкости, красоты. Много лет мы не знали, как это делается. 

Франция, Италия, за ней Англия и Америка намного раньше поняли, что создание моды — капсульная история, всегда частная, исходящая от креативного директора плюс феноменального менеджера, который построит команду, профессиональную не только в изделиях, а в PR, маркетинге, оборудовании».

Можно ли воспитать вкус

«Вкус — почти генетическая штука, сложная. Возможно, можно попытаться его воспитать, как мы воспитываем детей есть ложкой и вилкой. Надо просто окружить себя людьми, которые понимают в том, что вас интересует, если мы говорим о стиле одежды, и максимально часто с ними общаться и смотреть: туда-не туда, а почему так… И постепенно от общения с людьми профессиональными или наработавшими в этом направлении мышцу можно кое-что поправить».